но от тревожной и скромной женщины, принимавшей меня на свои именины, не осталось следа. А ещё я поймала себя на мысли, что мне самой очень хочется, чтобы она никогда не знала разочарования, любила всем сердцем и была любимой. Мне прямо стало жизненно важно, чтобы она была счастлива в любви.
23
Вылезая из постели следующим утром, Олег легко поцеловал Олю в обнаженное плечико и встал. У него есть дела, которые не терпят промедления.
— Выведу Джека и вернусь, — прошептал он, — полежи ещё.
В последнюю неделю они постоянно ночевали вместе, и это было самое счастливое время для него. Оля заполняла все его мысли, хотелось носить ее на руках, исполнять мечты, делать счастливой. И вчерашний вечер был так важен во всей этой схеме, потому что Олин брат представлялся ему серьезным мужчиной, который не станет терпеть ничего, что может хотя бы косвенно причинить зло его сестре. Она много рассказывала о Руслане, об их отношениях, и Олегу не хотелось менять этот уклад в их жизнях, просто в один день он хотел перенять из рук ее брата обязанность заботиться об Оле.
Вчера было действительно сложно. Потому что он не мог прикасаться к любимой женщине, держал себя в руках, контролировал даже то, как смотрел на неё. Старший брат казался очень внимательным, и его малышка тоже наблюдала за всем. На самом деле Олег хотел прямо сказать, что эта прекрасная женщина, сидящая напротив, его любимая. Но решил, что Оле нужно дать еще немного времени, чтобы она прожила этот день и поняла, что никто не будет против. А если бы и был (против), Олег не стал бы с этим мириться.
Он поднялся в свою квартиру, оделся для улицы и вывел старого пса на прогулку. В этот раз они не просто бродили вдоль заснеженных газонов у дома, а целенаправленно двинулись в сторону ближайшего перекрестка.
Оля встала почти сразу, как за Олегом закрылась дверь. Она знала, что он вернется в течение получаса, как происходило каждое утро на этих праздниках. Умылась, надела домашнее платье и вышла на кухню, чтобы сделать завтрак.
Она как раз ставила на стол чашки, собираясь налить в них только что сваренный кофе, когда услышала, как Олег вошел, запустив в квартиру морозный утренний воздух.
— Ты вовремя, я как раз сварила нам кофе, — произнесла она, не оборачиваясь.
Олег молча подошёл сзади и обнял ее одной рукой за талию, прижимая к себе, а затем выставил перед ней букет из множества белых роз.
— Привет, — прошептал он ей в самое ухо.
— Привет, — улыбнулась Оля, доверчиво прильнув к мужской груди.
— Хочу сказать тебе кое-что важное.
Оля взяла розы и повернулась в его руках, чтобы увидеть лицо, на секунду испугавшись того, что мужчина может произнести. Он же не собирается уйти после такого букета?
— Кофе сможет подождать? — заглядывая в большие серо-зеленые глаза, спросил Олег.
— Да, конечно. Что-то случилось?
Олег взял ее лицо в ладони и притянул к губам.
— Просто я тебя люблю, — ласково произнес он, — и не хочу больше ни дня быть без тебя, отдельно от тебя. — Снова целует, уткнувшись лбом в её лоб. — Выходи за меня замуж? — Оля замирает от удивления. Она не успела еще понять до конца, что он признался в любви, как следует предложение о замужестве. — Не хочу просто вместе жить, не хочу. Хочу жениться. Понял наконец некоторых своих друзей, которые слышать ничего не хотели о сожительстве и женились через пару месяцев после знакомства. Я прочувствовал все это на себе, родная. Когда вдруг однажды встречаешь своего человека, которого, кажется, любил еще до знакомства и ждал. И это ты. Веришь мне?
Оля слушала его с замиранием сердца, глядя в дорогие глаза. Знала, что любит его, верила, что любима, и готова была прыгнуть вместе с ним в эту неизвестность, главное, чтобы он не отпускал её руки, потому что с ним ничего не страшно. С ним все правильно.
— Тебе не кажется, что ты слишком торопишься? — с улыбкой спросила она.
— Нет, нисколько, — уверенно ответил Олег.
— А я думаю, что торопишься. Ты зовешь меня замуж, даже не узнав, есть ли мне что ответить на твое признание.
Он рассмеялся, уловив нотки юмора в этом вопросе.
— Ты права. Тебе есть что ответить?
— Я люблю тебя, — нежно ответила Оля, потеревшись носом о его нос, — и, кажется, ждала тебя всю жизнь.
День спустя Оля просит Руслана заехать к ней на пару минут и сообщает о своем замужестве. Руся слушает ее молча, кивнув в завершении, словно принял информацию от начала и до конца.
— Он понравился мне, — просто говорит он. — Я увидел почти сразу, что он любит тебя, хоть и пытался это скрыть. И ты его любишь, правда? — Обняв своего близнеца, рыцаря в доспехах, Оля кивала сквозь слезы счастья. — Я вижу. Так и должно быть. И ничего не бойся.
24
Руслан позвонил мне, когда сел в машину, узнав прекрасную новость о личной жизни сестры. Не до конца понимая, какие эмоции он испытывает от этого известия, я всё же решила в итоге считать их положительными.
— И что ты теперь собираешься делать, коли уж операция «Ы» завершилась?
— Ничего. Просто рад, что она счастлива, — спокойно произнёс мой друг.
— А ты счастлив?
— Да.
— И что дальше, Русь?
— Посмотрим, — многозначительно ответил он.
Руслан серьезно задумался, что дальше. Ведь теперь и правда история как будто подошла к своему логическому завершению. То, ради чего он начал всю эту возню со знакомствами, отношениями, ухаживаниями наконец произошло. Причем быстро и без его непосредственного участия. Немного даже было жаль, что так быстро. Если бы Оля еще некоторое время сомневалась или скрывала свою любовь, у Руслана было бы собственное время. А теперь он как будто должен принять личные решения, позаботиться о своем результате. А значит, сосредоточить все свое внимание на Марине, которая по-прежнему сохраняла едва заметную дистанцию между ними. Да, они виделись. Да, он всегда держал ее за руку, и она позволяла себя обнимать, и несколько раз он целовал ее в губы, но это было еще не все. Душа ее и сердце до сих пор принадлежали не ему. Он был уверен, что там нет другого мужчины или соперника, но и ему, Руслану, Марина не принадлежала.
Руслан: Зайду?
В Рождество Марина полдня говорила по телефону с родственниками из разных регионов, такая у них была традиция. И не сказать, что родственников было много, но каждая тетушка требовала к себе
